Время сверять часы по Щепкину...

С 7 по 17 октября в Белгороде проходил VIII Всероссийский фестиваль
«Актёры России — Михаилу Щепкину».

   На следующий день после окончания щепкинского фестиваля в Белгороде пошёл снег,   и грусть расставания с праздником стала ещё более пронзительной.  Отзвенела золотая октябрьская театральная декада... Отзвучали зрительские овации... Отшумели критические дискуссии...  Но ещё не стихло эхо фестиваля, и «всё явственней, всё резче» вырисовываются его черты...

   «Фестиваль «Актёры России — Михаилу Щепкину», который проводится с 1988 года, это единственный фестиваль, где мы, люди театра, сверяем свои творческие часы по Щепкину, - сказал на итоговой конференции театрального форума в Белгороде сопредседатель его экспертного совета, патриарх цеха российской театральной критики Николай Жегин. - Здесь мы пытаемся ответить на вопросы: «Что такое Щепкин сегодня? Это прошлое, икона или живое, актуальное искусство?» Именно поиски щепкинской правды, правды существования на сцене, правды, которая заставляет зрителя сопереживать, испытывать потрясение и очищение, слышать в актёрских работах любовь, ненависть и всю биографию человека,  сегодня особенно важны в театре, со всех сторон окружённом жёсткой, броской, механистичной эстетикой тотального шоу. И фестиваль «Актёры России — Михаилу Щепкину» наглядно показывает, сколь не просты поиски сценической правды в спектаклях современной режиссуры — как следующей традициям русского психологического театра, так и экспериментирующей на границах и за границами её.    Белгородский государственный академический драматический театр имени М.С. Щепкина открыл фестивальную программу чеховским «Вишнёвым садом» в постановке народного артиста России Бориса Морозова. Спектакль многие члены команды критиков (а их на щепкинском  форуме было 18 человек!) уже смотрели на фестивале «Старейшие театры России» в Калуге -  тем интереснее им увидеть его в развитии. Мнения экспертов по поводу «Вишнёвого сада» разделились: кто-то воспринял его как художественно цельный спектакль о прекрасных людях, которые не смогли сохранить свой сад,  кто-то оценил как прилично-столичный, добротный, не выходящий за рамки традиции, у кого-то после спектакля возникло ощущение многоточия, незавершённости режиссёрского замысла... Но уровень мастерства белгородской труппы, отметили критики, очень высок, и за время сценической жизни спектакля созданные актёрами образы стали глубже, интереснее, многограннее. Это и Раневская народной артистки России Марины Русаковой, и Лопахин в исполнении Дмитрия Гарнова, и Петя Трофимов Андрея Манохина... Настоящим открытием морозовского «Вишнёвого сада» критика назвала Гаева в исполнении народного артиста России Виталия Старикова. Константин Щербаков: «С наибольшей силой передаёт ощущение начала исхода, царящее в спектакле, артист Виталий Стариков». Ольга Сенаторова: «В исполнении Виталия Старикова Гаев —  поэт, который и хотел бы назвать эту жизнь другими словами, но его никто не слышит». Валерий Подгородинский: «Виталий Стариков в роли Гаева заставил меня задуматься о судьбах интеллигенции. Ведь сегодня таких Гаевых — огромное количество. Артист создаёт очень тонкий образ, по-чеховски ироничный. Но когда он произносит речь к шкафу... Вот тогда и першинка появляется в горле, и слезинка на глазах! Одна только эта сцена уже демонстрирует высочайший уровень артиста!»    Ещё один спектакль БГАДТ - «Куклы» в постановке народного артиста России Валерия Беляковича - показал совершенно иную палитру возможностей труппы театра. «Термин «психологический театр» по отношению к БГАДТ стал уже тревожить, -  выразила своё отношение к увиденному критик Анна Кузнецова. - Вроде бы другого театр и не умеет. Теперь убедились: умеет!» Да, белгородские артисты в «Куклах» потрясающе красивы, пластически выразительны, заряжены мощной режиссёрской энергетикой, которую они так же мощно, открыто транслируют в зрительный зал... В их исполнении «Куклы» - это, как отметила критик Анастасия Ефремова, «стопроцентный театр, ради которого все мы живём». Но не только владение яркой, острой формой демонстрируют в этом спектакле наши актёры. Трагифарс В. Беляковича — это выстраданный, очень личный и очень личностный театральный манифест,  и страстная авторская проповедь в пользу живого, чувственного, одушевлённого театра оказалась близка и понятна щепкинцам. «В спектакле отчётливо звучит тема ненужности человека в современном искусстве, - сказала на обсуждении «Кукол» председатель экспертного совета фестиваля Наталья Старосельская. - Артистов на самом деле заменяют живыми «куклами». Ради чего? Чтобы они играли не психологию, но чтобы они играли шоу. И это меня сегодня очень тревожит».    Тема роковых взаимоотношений искусства и жизни, игры и правды звучит и в спектакле «Чайка», который поставил в Одесском академическом русском драматическом театре Алексей Литвин. В какой-то мере эта работа режиссёра продолжает его спектакли белгородского периода - «Кабала святош» и «Таланты и поклонники». И вектор режиссёрского замысла показался очень интересным — пошлость жизни представлена в одесской «Чайке» так ярко, что вопрос — почему стреляется  Треплев? - отпадает сам собой. Что же ещё делать чистому мальчику Косте (арт. Сергей Поляков), если его мечта и муза Нина Заречная (арт. Анастасия Швец) в сцене их последней встречи предстаёт опустившейся, пьяной, вульгарно хохочущей?    Увы... То ли замысел изначально не обрёл адекватные сценические формы, то ли за шесть лет своей жизни спектакль потерял внутренний ритм и энергетику, но на фестивальном показе мы не увидели гармоничного актёрского ансамбля, не почувствовали чеховских зон настроения, не ощутили горькую иронию этой «человеческой комедии». Психологические пустоты спектакля заполняет настойчиво возникающая к месту и не к месту музыка, чеховские герои кажутся не живыми людьми, но картонными персонажами какого-то дьявольского кукольного театра...    Пожалуй, только Сорин в исполнении нар. арт. Украины Олега Школьника и Тригорин в исполнении засл. арт. Украины Юрия Невгамонного вызывают ощущение абсолютной жизненной правды и достоверности характеров. И, к сожалению, разбалансированность спектакля, разностильность актёрской манеры не позволили воспринять одесскую «Чайку» как цельное по замыслу и исполнению произведение.    Фантазия Валерия Беляковича и Московского театра на Юго-Западе по роману Б. Стокера «Дракула» - это захватывающая, феерическая театральная игра на грани реальности и ирреальности, в процессе которой автор спектакля (так же, как и в «Куклах») пытается ответить на волнующие его, человека и художника, вопросы. Почему граф Влад Цепеш, яростно боровшийся со злом, сам становится его воплощением — чудовищем, драконом, Дракулой? Зачем тёмное, потустороннее, лунарное начало так зачаровывает и притягивает человека? Отчего рождается желание хоть немного ещё постоять там, у мрачной бездны на краю? Что есть любовь — светлое, возвышающее, благородное чувство или то, что ввергает нас в пучину гибельных страстей?    Двоемирие в спектакле Беляковича предстаёт в отражении отражённого туманными зеркалами, что окружают пространство  сцены и раздвигают его до невероятных размеров. По одну сторону — кукольная, механистичная  жизнь светского Лондона, по другую — настоящая жизнь из плоти и крови. Слишком - из плоти и крови... Столкновение этих двух миров в спектакле настолько драматично, что, сидя в зрительном зале, кожей ощущаешь напряжение борьбы, вместе с мучительно возвращающим себе человеческую природу Ральфом Рэнфилдом (арт. Андрей Санников) повторяешь слова молитвы и спасительно переводишь дух, когда Ван Хельсинг (засл. арт. России Олег Леушин) иронично бросает публике: «Это легенда... Всего лишь легенда!»    В мистических зеркалах спектакля В. Беляковича постоянно всё меняется, и маленькие, смешные обитатели лондонских салонов из кукол превращаются в людей со свободной волей, а страшно-прекрасные любовники-исполины из зазеркалья становятся марионетками неумолимого рока и собственных страстей. Поэтому никак не могу согласиться с теми, кому померещилась в «Дракуле»  поэтизация зла. Напротив, после финального аккорда неистовой, нечеловеческой «песни песней» Дракулы (арт. Алексей Матошин) и Вильгельмины (засл. арт. России Карина Дымонт), хочется вслед за Раневской из «Вишнёвого сада» заметить: «Вам понадобились великаны?.. Они только в сказках хороши, а так они пугают». Тем более что режиссёр постоянно снижает пафос романтической истории, вводя в спектакль и тонкую, в английском духе, иронию, и откровенно пародийный стёб. Актёры театра на Юго-Западе составляют в «Дракуле» завораживающе красивый, изысканно грациозный, филигранно отточенный ансамбль, в котором каждая роль словно тщательно выращенная жемчужина: это, помимо уже названных, и обречённо стремящаяся в бездну потустороннего Люси (арт. Елена Шестовская), и самый несчастный человек во всей этой зеркальной фантасмагории, её жених Артур (арт. Фарид Тагиев), и уморительный недотёпа Джонатан (арт. Михаил Белякович), и степенный доктор Сьюард (засл. арт. России Евгений Бакалов)...    И пусть «Дракула» - всего лишь театральная игра... Но играли в неё «юго-западники» горячо и убедительно, рождая у зрителя ощущение взаправдашности происходящего в «страшной сказке на ночь», богатой совсем не пустыми намёками и уроками.    Влить в старые мехи новое вино, поставив комедию А. Островского «На всякого мудреца довольно простоты» в жанре карьеры в ритме танго, рискнули режиссёр Сергей Морозов и Владимирский академический областной драматический театр. И риск принёс им удачу. Танец знойного эротизма становится в спектакле символом страстной жажды жизненного успеха молодого человека Егора Глумова. Этот русский Растиньяк в исполнении артиста Александра Аладышева — абсолютно сегодняшний тип: энергичный, циничный, способный... Способный, как говорится, на всё. Азарт игрока, увлечённого собственной игрой, артист передаёт ярко, остро, изобретательно, с посылом в нашу современность.    Впрочем, в замечательно слаженном, работающем в едином ритме и на одном дыхании актёрском ансамбле владимирского театра вообще нет ни одной проходной роли — есть  галерея сочных, живых, узнаваемых образов. Народная артистка России Галина Иванова в роли Глафиры Климовны Глумовой демонстрирует редкое дарование комической клоунессы — такие специалисты по пиару и промоушну, как мать Егора Дмитрича, сегодня ценятся особенно высоко. Великолепное трио важных господ — Мамаев (нар. арт. России Николай Горохов), Крутицкий (нар. арт. России Михаил Асафов)  и Городулин (арт. Андрей Щербинин) — представляет выразительнейший коллективный портрет российского чиновничества, похоже, на все времена. Клеопатра Львовна Мамаева (засл. арт. России Любовь Гордеева) - скучающая светская львица, похотливая, словно мартовская кошечка; Турусина (арт. Лариса Корягина) - благочестивая до ханжества, однако привечающая совершенно мракобесную проходимку Манефу (арт. Анна Лузгина); Машенька (арт. Ирина Жохова) — типичная московская барышня, что своего не упустит из цепких лапок; безымянные, но такие колоритные в неотличимости друг от друга, стёртости индивидуальностей приживалки Турусиной и люди Мамаева-Крутицкого... Ну чисто сегодняшние образы социальной сатиры, если бы таковая имела место быть...    Финал спектакля С. Морозов поставил жёстко и прямолинейно. Герои, слившиеся в единую серую массу, разоблачают Глумова не в фигуральном, в буквальном смысле — срывают с него  одежды, а «шестёрки» влиятельных господ избивают его ногами... Но ведь, как подчёркивают те же господа, он «из наших», а значит, будет не только прощён, но и возглавит этот серый агрессивный клин, не собирающийся сдавать своих позиций... Стало быть, игра Глумова стоила свеч! Какая горькая, вечная русская правда...    Спектакль «Укрощение строптивой» В. Шекспира в постановке Костромского государственного драматического театра имени А.Н. Островского и его главного режиссёра Сергея Кузьмича решён очень празднично, нарядно, красиво. В костюмном пиршестве художника Елены Сафоновой прочитывается стремлении поиронизировать над миром гламура, уже превращающимся в настоящее фрик-шоу, миром целлулоидных чувств и отношений, которые так опротивели строптивой Катарине (арт. Нина Маврина), что она мечтает улететь отсюда куда угодно — хоть на Луну. Наверное, поэтому героиня устремляет в небо подзорную трубу, мастерит крыло дельтаплана... А, может быть, таким образом постановщики спектакля намекали на на то, что Катарина — истинный человек Возрождения, эпохи великих изобретений? Ведь и её супруг Петруччио (арт. Дмитрий Рябов) предстаёт в спектакле не то бывшим пиратом, не то мореплавателем-первооткрывателем, собравшим в своём замке-пещере коллекцию экзотических слуг и сувениров.    Таких щедро рассыпанных намёков в спектакле очень много, и разгадывать их смысл, вероятно, было бы очень интересно... Если бы в костромской интерпретации бессмертной комедии присутствовал подлинно шекспировский дух, а не эстетика комедии дель арте... Если бы история отношений Катарины и Петруччио не свелась к тому, что необузданный мужлан заморил бедную девушку голодом, и она, умница, дабы выжить в предлагаемых обстоятельствах, сделала вид, будто покорилась ему... Если бы в спектакле мы увидели любовь, возникающую после цепочки взаимных испытаний, двух сильных, темпераментных, равноценных шекспировских личностей. Увы, увы, увы... Зрителю досталась только изощрённая игра в укрощение, а настоящая жизнь сердец героев осталась за пределами спектакля...    Включение в программу фестиваля «Актёры России — Михаилу Щепкину» спектакля-концерта  «Женя, а вы знаете...» по песням на стихи Евгения Евтушенко Старооскольского театра для детей и молодёжи позволило встретиться с редким сегодня явлением поэтического театра. Поэзия одного из ярчайших представителей литературного поколения шестидесятников, песни  на его стихи, исполняемые артистами  с использованием выразительных приёмов театральной пластики,  документальная хроника эпохи — всё это органично соединилось в спектакле режиссёра Семёна Лосева, отмеченном удивительно чистой и честной интонацией по отношению к судьбе поэта и истории нашей страны.    «Я глубоко взволнована, - сказала после просмотра спектакля Наталья Старосельская. - В нашей стране был прекрасный поэтический театр. Потом его не стало, и любое возвращение к нему надо рассматривать как благо. Когда я слышала тишину в зрительном зале, искренне радовалась: значит, артистам удалось достучаться до сердец молодых зрителей». А художественный руководитель БГАДТ имени М.С. Щепкина Виктор Слободчук выразил свою благодарность режиссёру и труппе от имени следующего за шестидесятниками поколения: «Спасибо, что вы открываете тот пласт времени, о котором сегодня все хотят забыть».    Второй раз гостем фестиваля стал Народный театр города Ниш из Сербии. Представленный в фестивальной программе спектакль «Влияние гамма-лучей на бледно-жёлтые ноготки» по одноимённой пьесе П. Зиндела в постановке Евицы Павич шёл на сербском языке с русскими титрами на экране. И несмотря на трудности перевода, на жёсткий, беспросветный, патологичный характер пьесы, белгородская публика была захвачена историей отношений матери и и её двух дочерей, которую  актрисы Весна Есипович, Евгения Станкович и Мая Вукоевич-Цветкович сыграли с пронзительным чувством психологической правды. «Украшение фестиваля — работа трёх сербских актрис, - отметил на итоговой конференции фестиваля Константин Щербаков. - Они ярко представили славянские актёрские традиции, которые основаны на реалистической школе Щепкина и Станиславского  и по-прежнему волнуют души зрителей».    В спектакле «Царство зверя?.. Павел Первый» по роману Д. Мережковского в постановке народного артиста Грузии Георгия Кавтарадзе и Таганрогского драматического театра имени А.П. Чехова как и во многих фестивальных спектаклях интерпретируется тема игры —  на кону её стоит судьба не просто венценосных особ, но судьба самой России.  В центре сценического действия — треугольник: император Павел Первый, граф Пален и великий князь Александр. И самая сильная, мощная сторона его — Пален, военный губернатор Петербурга, начинающий и выигрывающий партию. Заслуженный артист России Павел Бондаренко очень убедителен в роли старого царедворца, мастера политической интриги. Ему подчинены и император Павел, которого заслуженный артист России Сергей Герт играет не злодеем  и не сумасшедшим, но глубоко несчастным человеком, понимающим, что он обречён на смерть; и будущий самодержец Александр Первый, исполнение роли которого артистом Максимом Кушниковым словно выдержано в пушкинской характеристике: «властитель слабый и лукавый»...    Все остальные герои спектакля не обладают индивидуальностью черт, выполняя чисто функциональную роль, и режиссёр, не особо мудрствуя с мизансценами, располагает их на сцене, словно пешки на шахматной доске. Некоторая  актёрская отстранённость, прохладность атмосферы и режиссёрская заданность рисунка спектакля мешают воспринять его не просто как иллюстрацию к статье в энциклопедии, но как живую, кровоточащую страницу вечно повторяющейся русской истории.    Последние три дня фестиваля «Актёры России — Михаилу Щепкину» венчали спектакли столичных театров. «Правда — хорошо, а счастье лучше» А. Островского в постановке Сергея Женовача и Государственного академического Малого театра представила живую жизнь реалистической театральной традиции. Как подробно, вкусно, сочно «пишут» свои сценические образы народные артисты России Евгения Глушенко (Мавра Тарасовна), Людмила Полякова (Филицата), Василий Бочкарёв (Сила Грознов), заслуженные артисты России Виктор Низовой (Барабошев), Сергей Вещёв (Мухояров), Глеб Подгородинский (Платон)... Какой роскошный ансамбль — с точными партнёрскими отношениями и пространством для импровизации — составляют актёры Малого театра... Сколь подлинно и полнокровно их существование на сцене, не выходящее из русла традиции, но не становящееся от этого музейным и старомодным... Браво, Малый! Браво, русская актёрская школа!    В спектакле «Зойкина квартира» М. Булгакова, поставленном художественным руководителем Московского художественного академического театра имени М. Горького, народной артисткой СССР Татьяной Дорониной, события пьесы рассматриваются через призму других произведений автора. Квартира Зои Денисовны Пельц (в её роли выступает режиссёр-постановщик) очень напоминает другую «нехорошую квартиру» по улице Садовой, сама хозяйка подпольного притона обращается в сущую дьяволицу, а приём в салоне мод становится прямо-таки балом Воланда в юбке. В этой дьяволиаде нет живых лиц — всё только нежить: мелкие бесы, упыри, ведьмы, загубленные души грешников, зомби... Причём, в сатирическо-фантасмагорических красках подаются как представители преступного мира, так и сотрудники ОГПУ. Логика в таком режиссёрском прочтении булгаковской пьесы, безусловно, есть. Но вот беда: зрителю в этих инфернальных играх совершенно некому сочувствовать, а финал, когда вся чёртова камарилья под звуки церковного пения  поднимается вверх по лестнице, и вовсе сбивает его с толку. Возможно, какие-то акценты спектакля просто потеряли свою актуальность и не прочитываются сегодня — ведь «Зойкина квартира» идёт во МХАТе уже 22 года! Но всё равно — счастье увидеть великую актрису Татьяну Доронину для белгородской публики гораздо важнее, чем достоинства и недостатки её спектакля.    Вместе со спектаклем «Одноклассники» Ю. Полякова, который поставил главный режиссёр Центрального академического театра Российской Армии, народный артист  России Борис Морозов, на фестивальную сцену, наконец, прорвалась наша современность. Несмотря на то, что драматургические ходы пьесы весьма предсказуемы, она находит живой отклик у публики, затрагивает многие болевые темы сегодняшнего дня, а главное — оставляет у зрителя надежду на свет...    Точный, узнаваемый портрет поколения сорокалетних создают заслуженные артисты России Наталья Лоскутова (Светлана Погожева), Николай Лазарев (Михаил Тяблов), Николай Козак (Виктор Черметов), Игорь Марченко (Фёдор Строчков), артисты Ксения Хаирова (Анна Фаликова), Константин Денискин (Борис Липовецкий), Вадим Пожарский (Иван Костромитин)... А какой образ Евгении Николаевны Костромитиной рисует народная артистка России Алина Покровская! Добрый, светлый материнский образ, отмеченный и благородством интонации, и мягким юмором...    Спектакль «армейцев» прозвучал очень мощно - именно за счёт той страстности, с которой режиссёр и актёры подошли к работе над ним.    … Программа фестиваля «Актёры России — Михаилу Щепкину» включала в себя не только показы спектаклей, но и их обсуждения членами экспертного совета и молодёжного жюри (в его работе приняли участие слушатели семинара театральной критики Натальи Старосельской), презентацию книги И.А. Бондарского «Щепкины» из серии «Библиотека Малого театра», вечер актёрской песни «...Но я увлёкся этою игрой», посвящённый 70-летию Андрея Миронова, ежевечерние капустники в традиционном актёрском клубе... А итоги фестиваля были подведены на заключительной конференции, в ходе которой прозвучало немало конструктивных предложений: сделать шаг фестиваля двухлетним в целях наиболее полного охвата актёрских достижений в современном театральном процессе, ввести гранты для поощрения лучших актёрских работ фестиваля, предусмотреть возможность проведения в рамках фестиваля научно-практических конференций с участием белгородского научного сообщества и студенчества, мастер-классов для актёров...  Разумеется, фестиваль должен развивать вглубь и вширь. Но главное, чтобы он хранил свою высокую миссию — поставить на пьедестал актёра, способного жить на сцене и создавать правду в театре. И как тут не вспомнить финальный монолог Пигмалиона из спектакля «Куклы»: Театр... Он принадлежит актёрам - Живым, из плоти, крови, нервов... И только им! Театр, куда приходят люди, как в храм, Чтоб испытать невиданные страсти, Давно, быть может, забытые В наше механистическое, кукольное время...