Всё выше, выше и…

   В судьбе Юрия Петровича Свистунова нашли отражение  основные вехи развития отечественной космонавтики: от величайшего взлёта до бесславного падения, от мощного отрыва от преследователей до обиднейшего отставания и едва ли не возвращения на исходные рубежи…

   Он окончил суворовское училище, всегда считавшееся отличной стартовой площадкой для своих питомцев.    - После суворовского поступать куда-то учиться - всё равно что школьнику в детский сад идти, - усмехается Юрий Петрович.    Перед самим Свистуновым как отличником открывалась прямая дорога в военную академию. Он же предпочёл Серпуховское высшее командно-инженерное училище. Стал ракетчиком, реализуя детскую мечту быть ближе к небу.    Получив лейтенантские погоны, Юрий Петрович попросился на Север – в Анадырь. Туда, где условия пожёстче, стало быть, возможностей для личностного роста побольше. Однако находившуюся там часть расформировали. Романтические устремления юноши грозили рассыпаться в прах: а ну как его, - отличника, спортсмена и прочее, прочее - распределят в местечко потеплее, что тогда? Но командование пошло ему навстречу и отправило на Байконур, куда по доброй воле ехать мало кто отваживался, не соблазняясь даже перспективой стать частью когорты покорителей космоса. Свистунов же подобный расклад событий воспринял как величайший подарок судьбы.    В 1974 году его взяли в группу заправщиков космических аппаратов. Местом службы парня стала легендарная площадка №2. Объектами – аппараты типа «Союз», «Салют», «Прогресс». Заправлять их приходилось не менее сорока восьми часов – именно столько по тоненькой трубочке диаметром десять миллиметров в ракетное нутро закачивались все необходимые ингредиенты: сжатый газ, окислитель, горючее.    Юрий Петрович отвечал за закачку сжатого газа, занимавшую часов пять. Но поскольку это была основа основ,  уйти, завершив свои действия, не получалось – мало ли что могло произойти. Поэтому приходилось отслеживать всю процедуру, помогая коллегам на иных участках работы и мужественно снося издержки местного климата: выходя летом при жаре под сорок градусов на перекур, он, бывало, выливал по полсапога пота.    - Зато какая школа! - с восторгом произносит Юрий Петрович. Во-первых, сложившийся на площадке позитивный настрой, заложенный никогда не унывавшим Гагариным. Во-вторых, предельная чёткость, слаженность работы, доведённая практически до абсолюта. И выпестованное особыми условиями службы требование: честность, честность и ещё раз честность. В обращении же токсичные, опасные материалы. И случившуюся оплошность не утаить – хитрость может обернуться большой бедой.    Усвоение этих принципов давалось Свистунову легко. Наверное потому, что они были созвучны сути его характера. И вскоре молодой перспективный лейтенант стал активно продвигаться всё выше и выше: как в плане желанного личностного развития, так и в отношении карьерного роста. Его назначили начальником штаба группы на стартовую позицию. Через некоторое время – начальником группы на строящийся объект «старт-стенд». Затем – главным инженером площадки.    Ему пришлось начинать практически с нуля: часть только формировалась, от всего объекта – один котлован. А надо было создать всю необходимую инфраструктуру для проведения испытаний ракеты «Энергия». Той самой ракеты, которую по словам Юрия Петровича, можно повторить, но превзойти нельзя. Объект находился на контроле ЦК партии. На космодроме дневали и ночевали представители министерства общего машиностроения, работали величайшие учёные.    - Какие это были люди! – восхищается Свистунов – Какие интеллектуалы! Рядом с ними я невольно начал ощущать себя творцом, а не просто исполнителем неких планов. Это окрыляющее ощущение сподвигло его на конкретное дело. В тандеме с И.А. Добряковым он получил авторское свидетельство на изобретение термовакуумного струйного насоса.    Творчество не мешало порученной работе. На возведённом комплексе «старт-стенд» были проведены «прожиги» первых двигателей, равных которым, по мнению Юрия Петровича, нет до сих пор; все примерочные, автономные, комплексные испытания ракеты «Энергия». И, разумеется, её запуск.    Потом на протяжении года площадка восстанавливалась, коллектив байконуровцев готовился к пуску «Бурана» - отрасль не стояла на месте, модернизируясь и совершенствуясь. Вслед за успехами отрасли качественно менялась и деятельность в ведомстве Ю.П. Свистунова. Вся бумажная волокита, например, была заменена работой на ЭВМ, предтече нынешних компьютеров.    Подчинённым Юрия Петровича приходилось сдавать зачёты на допуск к самостоятельным операциям. Принимать экзамены Свистунов доверил ЭВМ. Человек мог в любое удобное ему время сесть за машину и без лишней нервотрёпки пройти тестирование.    Усовершенствовал Свистунов и саму систему подхода к выполняемому делу. Выстроил её по образу японской модели. Там нет строгих инструкций, расписывающих обязанности сотрудников. Есть лишь обозначенный участок работы. Как действовать, служащий должен определить сам, исходя из своих возможностей. Главное – качество конечного продукта и сроки его изготовления.    - Новшество давалось нелегко, - признается Юрий Петрович. Года полтора все чертыхались, мало что получалось. Но потом привыкли, поняли: именно так и должно быть. Только так. Не тупо исполнять предписанное, а думать, творить.    А чтобы стать творцом, надо до определённого уровня дорасти. Условия для этого Свистунов тоже создал. Его подчинённые получали все журналы, касающиеся космической отрасли, отслеживали все новшества - отечественные и зарубежные. Словом, поднимались в своём личностном, профессиональном развитии всё выше и выше.  Обогащал свои познания и сам Юрий Петрович, например, в сфере социологии. Примечательно, что такое совершенствование отмечало и руководство: по всем параметрам группа Свистунова оказывалась в числе лидеров.    С приходом девяностых всё пошло на слом. Многие проекты закрывались. Объекты распродавались. Военные части, по требованию Казахстана, ставшего самостоятельным государством, расформировывались.    По инерции Юрий Петрович продолжал двигаться дальше: командир посадочного комплекса для «Бурана», первый заместитель начальника штаба бурановского комплекса. Однако поняв, что он, созидатель, не вписывается в нагрянувшую пору разрушителей, в 96-м полковник Свистунов подал в отставку.    Сидеть сложа руки не пришлось. Характер не тот. У Юрия Петровича в послужном списке значатся лидерские позиции на многих соревнованиях от местечковых до международных по целой палитре видов спорта: гандбол, баскетбол, лыжные гонки, стрельба, метание диска и ядра. Так что сдаваться он не привык. Да и поддержка у него всегда была значимая – жена Елена Ивановна. Его любовь, его гордость, его опора.    - Это человек, всю жизнь придававший мне силы, позволявший безраздельно отдаваться любимому делу, - комментирует Юрий Петрович. – Она не предала, не сбежала даже в жуткие 90-е, когда приходилось, например, готовить еду на костре во дворе.    Работа нашлась быстро. Глава города Ленинска, в котором живут служащие космодрома, попросил Свистунова отладить оперативную службу. Он отладил. Затем потребовалось восстановить нарушенное водоснабжение жилых домов. Восстановил. И поставил в теме «Байконур» точку, в 99-м переехав в Белгород...    Несмотря на всю горечь произошедшего с отраслью, гнетущей беспросветности в воспоминаниях Юрия Петровича нет. Сказалась работа на освещённой улыбкой Гагарина площадке №2. Громких побед он не пророчит, сенсационных завоеваний не сулит. Просто оставляет тепло надежды на неминуемое наше возвращение к утраченным позициям. А когда вновь обретём умение творить, совершенствуя себя и своё дело, кто знает, может и появятся силы на очередной подъём. Выше, и выше, и выше.